| "Десять негритят" |
[Aug. 1st, 2006|10:22 pm]
olnigami
|
Как-то на днях по телевизору опять показывали “Десять негритят”. Очень мощное кино. Я каждый раз, когда на него в телевизоре наталкиваюсь, обязательно смотрю. И актеры играют замечательно, и снято все очень грамотно, и натуру для съемок подбирали грамотно - продуваемый всеми ветрами остров под мрачным небом, на котором никогда не бывает солнца создает нужное настроение обреченности и подавленности (странно только, кому могло взбрести в голову устроить пансион в таком месте?), и сценарная основа не подкачала. У Агаты Кристи есть несколько вещей, которые выводят ее за уровень банальной детективщицы, и “Десять негритят” как раз одна из них.
Основная идея книги и фильма – у каждого человека в прошлом можно найти что-нибудь такое, за что его можно приговорить к смерти (такое вольное продолжение Оскара Уайлда с его “но ведь не каждый принял смерть\\за то, что он убил”, что, в свою очередь, отсылает к гораздо более древнему “ибо все согрешили и лишены славы Божьей”). Причем в большинстве случаев земное правосудие за такие дела не берется в связи с их бесперспективностью. Это того, кто “женщину убил в постели,\\которую любил”, легко найти, обвинить и покарать, а пойди докажи факт доведения до самоубийства или неоказания помощи. И тогда анонимный убийца (хотя тут, пожалуй, уместнее будет слово «палач») решил помочь земному суду и покарать тех, кто, по его мнению, заслуживает смерти. От множества произведений подобного рода “Десять негритят” отличает то, что, во-первых, палач мстит не за собственную обиду, а за обиду вообще, так сказать, восстанавливает мировую справедливость, во-вторых, сам палач отлично знает, что и сам заслуживает смерти не меньше, чем его жертвы, в-третьих, среди его жертв нет совсем уж отъявленных мерзавцев, погрязших во зле. Жертвы палача – это самые обычные люди (кстати говоря, жертвы принадлежат к разным классам, разным возрастам и разным профессиям, это своего рода выборка, представляющая всех смертных), однажды совершившие неправильный поступок. Кто-то из-за инстинкта самосохранения, кто-то из-за денег, кто-то по случайности, кто-то по любви. Но палачу неважно, почему было совершенно преступление, он карает всех, он действует как машина, запрограммированная на уничтожение грешников. И спастись от него невозможно (замечу, кстати, что череда удачных убийств в данном произведении целиком заслуга автора; Агата Кристи постоянно подыгрывает палачу таким образом, что он, находясь, так скажем, не в лучшей физической форме, безо всяких препон выполняет свой рискованный план). Единственное, чего очень сильно не хватает в сценарии, так это надежды на спасение и раскаяния. Уайлд в своей “Балладе”, при всем отчаянии и обреченности, обращался к Божьей милости и ждал прощения пусть и не в земной жизни, но в будущей. Для Уайлда страдания на земле – это возможность осознать свою вину и раскаяться. А вот у Агаты Кристи нет места ни раскаянию, ни надежде, ни прощению. Даже генерал, единственный, кто испытывает чувство вины и раскаивается в своем преступлении, не видит для себя никакой надежды; его печаль – увы, не печаль к покаянию, а печаль к смерти. У Оскара Уайлда сквозь мрак и скорбь пробиваются легкие лучи света и жизни, у Агаты Кристы – мрак поглощает все. Финал “Десяти негритят” – это уже просто нечто запредельное. Мужчина и женщина на маленьком острове, и больше никого. Они не доверяют друг другу, каждый видит в другом убийцу, что, кстати говоря, вполне справедливо, они ведь и есть убийцы, и, мало того, оба отлично знают по собственному примеру, как это легко – перешагнуть грань. Они не могут доверять друг другу, их вина и их подозрения разделяют их. А зритель, воспитанный на голливудских боевиках, подсознательно ждет совсем другого. Он ждет, что теперь, оставшись вдвоем, они объединятся и все-таки достанут убийцу, после чего сольются в страстном поцелуе... Ага, щаз! Хэппи-энда не будет. Никакого и никогда. Ни в этой жизни, ни в вечности. Я, честно говоря, финал «Десяти негритят» до конца досмотрел только один раз – при первом просмотре. В кинотеатре, между прочим, и лет мне тогда было совсем немного, однако и сейчас все прекрасно помню, хотя это и не самые лучшие воспоминания. |
|
|
